1.
Стены тронного зала переливались медью и чёрным золотом. Паутина подземной лавы, пронизывающая арочные потолки служила восхитительным и манящим освещением, заставляя тени танцевать от разрывающего их изнутри восторга. Те плясали в дикой агонии и хохотали столь отчаянно, что порой казалось, они исходились истошными рыданиями.
Старый Король смотрел на своего сына, чьё тело опутывали золотые цепи, шириной в изящное женское запястье застывшей подле трона Королевы.
Глаза юноши ответно пылали гневом, а улыбка искривлялась в хищном оскале. Он хохотал, подобно тем теням, что сейчас кружили вокруг, пока его мать стояла чуть поодаль, сложив бледные ладони на массивной пряжке пояса её дивного платья. Кто бы знал, что сшит наряд был из человеческой кожи.
Лицо Королевы казалось удивительно безмятежным и спокойным, будто фарфоровая маска дорогой куклы. Только взгляд становился всё более напряженным, полным скорби.
Когда принц сбежал в мир людей, никто не мог заподозрить ничего дурного — мало ли чего задумал юный бог! Однако даже Король, чья сущность состояла из тьмы и потусторонней силы, которую часто принимали за чистейшее зло, понимал весь смысл равновесия сил и последствия того, если чья-то чаша перевесит другую. Будь даже план принца осуществим и, скорее всего, так бы и случилось, не вмешайся в это дельце Король и не схватив своё отродье за шкирку.
Тащить обратно пришлось через весь Ад.
Позади себя они оставили город в руинах и тысячи трупов. Тьма вокруг пировала новыми душами, принц смеялся, а король лишь щурил истекающие гнилью лазурные глаза и продолжал свой путь обратно, позволяя телу сына волочиться по пылающей земле.
- Запрёте меня в темнице? Она не удержит меня! – ответил юноша.
Цепи на его теле разразились музыкальным перезвоном, будто крики тысячи душ. Лицо принца обратилось в сторону Королевы, но та лишь крепче сцепила ладони и потупила взгляд. Что она могла? Лишь малость...
Женщина повернулась и полы её кожаного платья взвились, поднимая в воздух клубы пепла. Она припала к лицу супруга, что-то усердно шепча тому на ухо и заставляя лицо Короля чуть разгладить старческие морщины. Ладонь Королевы прижималась к подлокотнику резного трона. Её бледная гладкая кожа, сквозь которую проглядывалась паутинка вен — как принц любил эти руки... На мгновение он опустил взгляд и заломил собственные пальцы, будто чувствуя вину за своё поведение. Нет, он боялся лишь осуждения матери. Всегда так было.
И вот в тишине тронного зала раздался голос Короля:
- Нет смысла в твоём заточении. Тишина и уединение только укрепят твой разум и усилят твою безграничную ненависть, - пронзительный взгляд буквально прожигал принца насквозь, а затем взметнулся в сторону Королевы. - Твоя мать и моя непорочная Мудрость подсказали мне способ преподать тебе урок, сын мой.
Повсюду слышались издевательские смешки, будто болезненные тычки под самые ребра. И принц знал, что ему уготовано. Он буквально прошептал приговор, как заклинание, в такт словам Короля:
- Изгнание. Лишение сил и ссылка в мир людей.
Королева сделала неуверенный шаг, но затем отступила. Её лицо стало таким же не читаемым куском холодного фарфора, как и остановившиеся сердца жителей этого царства.
- Мне очень жаль, Сэтт, - и голос матери заставил принца зажмуриться.
Кажется, что его тело вывернули наизнанку. Кости отяжелели, мышцы налились свинцом, будто никогда ранее не чувствовали притяжения живой земли. От яркого солнечного света зелёные глаза увлажнились и по бледным щекам падшего принца потекли слёзы.
Мгновение и по ушам ударил оглушающий шум голосов, а тело будто подхватила буйствующая толпа. Да, именно толпа оказалась для Сэтта полной неожиданностью.
Люди кричали, смеялись и волнами напирали друг на друга. Постепенно гул невнятного шума начал преобразовываться в более-менее различимые голоса, а затем… язык. Сэтт блаженно вздохнул – хоть что-то осталось при нём. Он смог распознать язык и, возможно, понять, куда же его занесло.
- Спасибо, что не Сибирь… - произнёс он на русском с едва различимым акцентом, который (скорее всего) к концу дня уже пропадёт.
Мимо него пронёсся низенький парень с помятым плакатом в руках и тут же врезался в маленькую группку девушек, которые, улыбаясь, тут же начали обнимать везунчика. Брови Сэтта удивлённо поползли вверх, а затем он увидел ещё нескольких людей с небольшими, но яркими табличками «Бесплатные объятья и поцелуи!» и «Улыбнись и я обниму тебя!».
Подсознание предложило юному принцу скорее убраться подальше от толпы, но не тут-то было.
- Бесплатные обнимашки! – раздалось практически у самого его уха, и Сэтт в мгновении ока оказался в крепких женских объятьях худенькой блондинки. – Ну, и что ты такой удивлённый, а?
Следом, прямо в ноги молодого человека бросился пацан, такой же светловолосый как и только что обнявшая его женщина. Мальчишка едва доходил Сэтту до бедра, но детская хватка оказалась почти как у взрослого цербера. Принц даже и среагировать не успел, настолько был озадачен нахлынувшими на него ощущениями, а пацана уже кто-то успел оттащить в сторону.
Сэтт проводил его внимательным взглядом, но спокойствие ему только снилось. Повернувшись обратно он столкнулся с темноволосой девушкой.
- По правилам, осталось тебя только поцеловать, - произнесла она и, прижав ладони к его вспыхнувшему лицу, прильнула с коротким поцелуем.
Глаза принца-изгнанника оставались широко открыты, что позволило ему во всех подробностях рассмотреть кругленькое личико девушки, когда та чуть отстранилась. Она хитро улыбнулась, отчего в уголках её глаз прорезались милые морщинки а на щечках появились ямочки.
Хотелось бы Сэтту гневно воскликнуть, закричать на дурную девицу, но отчего-то всё, что сделал бы принц, будучи сыном Бога смерти, развеялось по воздуху земного мира, будто прах под ногами его матери. Осознание его внезапно утихнувшего гнева осадило и даже нежданный поцелуй оставил на губах горьковатый привкус.
К тому моменту, когда Сэтт пришел в себя, девушка исчезла, а окружающие то и дело пытались его обнять, будто не замечая потерянного выражения лица изгнанного принца.
- А мы можем поговорить о чём-то кроме вашей книжки со страшными сказками?
Сэтт с отчаянием взглянул на сидевшего напротив него юношу. Алек шумно сглотнул и поставил свою термокружку с эмблемой Старбакса на край стола.
- Ты не хочешь обсудить всю прелесть Библии, о дитя Дьявола? – парень очаровательно улыбнулся и стал ещё больше похож на какого-нибудь голливудского актёра, вроде Хайдена Кристенсена.
- Я уже очень жалею, что открыл тебе правду, - застонал Сэтт. – Это была моя первая и, надеюсь, единственная ошибка.
- Нет, первая ошибка заключалась в знакомстве со мной. Я выгрызу тебе мозги, дружище.
- Почему ты так жесток, Алек? – Сэтт подхватил свою непомерно большую кружку с горкой взбитых сливок и карамелью и пытливо посмотрел на своего нового знакомого.
Тот и правда был похож на голливудского актёра, мечту юных непорочных школьниц; по-женски пухлые губы, аккуратный нос и выразительные глаза. Плюс к этому Александр был обладателем натуральных светлых волос и высокого роста.
- И всё-таки, - уже без улыбки поинтересовался блондин, - почему Москва? С тем же успехом тебя могли выслать куда-нибудь в Детройт. Белый мальчик в чёрном районе – вот где страдать и плакать пришлось бы как маленькой девочке!
- Пути Господне…
- Ах, ты ж грязный богохульник, а ведь ещё Библию отказался со мной обсуждать!
Ещё бы Сэтт согласился! Его новый знакомый был удивительно дотошным, а когда узнал, кем является его зеленоглазый друг, взгляд Алека стал поистине маниакальным. И принц даже не совсем понимал почему? В какой-то момент он понадеялся, что его примут за сумасшедшего. Вот только чем безумнее его была правда, тем охотнее в неё верили окружающие.
2 недели спустя.
- Отпустите меня! – взвизгнула Ксан. - Я ему сейчас втащу по наглой морде!
- Я тебе одолжение сделал, - Сэтт стоял напротив озлобленной девушки и пытался отвести взгляд от её серых глаз, готовых запустить в его молнии и испепелить прямо на месте. – Сама бы ты постеснялась это опубликовать.
- Постеснялась?!
Изгнанник уже полмесяца жил среди обычных людей, но до сих пор не мог уловить, что уместно в той или иной ситуации, а что требует разрешения. И публикация в интернете видео, где Ксан задорно исполняет «Trouble with my baby» немного пьяной и много на столе входило, видимо, во вторую категорию.
- С другой стороны, твоё видео набрало столько лайков и восторженных отзывов… - заметил Алек и едва увернулся от пинка.
Его старшая сестра, Марианна, всё это время смиренно сидела на диване, держа на коленях своего десятилетнего сына, и тактично молчала. Пинок поступил как раз от неё, но сидячее положение не позволило манёвру увенчаться успехом и достигнуть цели.
- Между прочим, некоторые так мужей находили! Может, и тебе, наконец, повезёт? – вырвалось у Сэтта и парень тут же прикусил свой язык, заметив, как хватка Яна, чьи крепкие руки (не смотря на не самый высокий рост) до сих пор сдерживали вырывающуюся Ксан, заметно ослабла.
- С одной стороны мужская солидарность… - заметил Ян, - а с другой…
- А с другой, если ты меня не отпустишь, то после этого хиппи, я втащу ещё и тебе!
- Я тебя знаю дольше чем его, Ксан, - вздохнул парень и сочувственно посмотрел на принца. – Беги, Форест.
Повторять дважды не потребовалось. К тому же, предчувствуя подобную развязку, малыш Влад ловко спрыгнул с материнских колен и, предусмотрительно юркнув в коридор, услужливо открыл входную дверь.
Сэтт пролетал по лестнице проём за проёмом, чувствуя, что ему ещё долго придётся заглаживать свою вину перед Кейсанией. И ведь удивительно, ещё две недели назад она нежно поцеловала Сэтта, после крепких объятий Марианны и Влада на солнечной московской улице. А теперь лишь жаждала кровопролитной мести…
Когда же всё пошло не так?